Более того, она уснула одетой, как была с вечера, а точнее – с глубокой ночи.
Неудивительно: денёк вчера выдался не из простых.
Она встала, протёрла глаза и увидела на столе откупоренную глиняную бутылку. Глоток густого красного вина понёс по всему телу сладкую истому. Золушка взяла со стола спелое яблоко, аккуратно откусила и принялась задумчиво жевать. Перед её глазами ещё стоял сон, который она видела уже не одну сотню раз, и даже с вариациями, но она помнила, что сам сон – вовсе не сон: всё было именно так, и не иначе. Да-да, именно так.
Ну, конечно, поначалу всё складывалось как нельзя лучше. Едва мачеха со старшими дочерьми отбыла в королевский дворец, Золушка с отцом приступили к выполнению своего плана, который, как им тогда казалось, был просчитан от и до. Перехватить дочку графа де Ля Круайе можно было только в одном месте, где дорога делает крутой поворот, и где кучер непременно придержит коней. Отцу предстояло взять на себя кучера, а Золушке – двух лакеев на запятках. Один из них был убит сразу и повалился в пыль; второй попытался бежать, но разве убежишь от Золушки, да ещё в своей дурацкой и неудобной ливрее! С кучером у отца тоже получилось как нельзя лучше, и через пять минут золочёная карета стояла на небольшой лесной полянке примерно в полусотне туазов от дороги.
Пока лошади отфыркивались и трясли головами, Золушка рывком распахнула дверь кареты, схватила сидящую в ней фифочку за руку и резко выдернула её наружу. Переодевание заняло не более получаса, а у отца и того меньше. Зарёванная недографиня де Ля Круайе осталась кормить комаров на полянке.
Странно, но почему-то никто не обратил внимание, что неизвестная красавица в маске прибыла на королевский бал в карете без лакеев.
Всё шло, как по маслу, но в самый последний момент принц довольно бесцеремонно полез руками к ней под платье – похоже, поцелуев и обещаний ему было недостаточно. На балконе больше не было никого, вот он и расхрабрился. В планы Золушки это не входило, и уж тем более не входило то, что под пышным, украшенным жемчугами бальным платьем Золушки принц неожиданно для себя обнаружил довольно грубые нижние юбки, присущие разве что прачкам. Видимо, к тому моменту он уже что-то заподозрил – тем более что красавица в маске ни за что не хотела открывать лицо и назвать свой титул и фамилию. Золушка мгновенно оценила ситуацию, поняла, что всё сорвалось, а потому не замедлила двинуть принцу коленом в пах. Платье основательно смягчило удар, но, тем не менее, принц пискнул «уй!» и слегка согнулся вперёд. Золушка подумала пару секунд и врезала ему локтём в ухо. После этого оставалось лишь одно – ретироваться.
Стараясь двигаться как можно степенней, но не медленно, Золушка вышла с балкона в зал и оглядела собравшихся. Всё внимание было приковано к ней – ещё бы, ведь принц весь вечер вился вокруг красавицы, тщательно сохранявшей своё инкогнито; все шептались и стреляли в неё глазами. Скрипачи выдавали очередной полонез, но никто не танцевал – все смотрели в её сторону. Король с двумя министрами поднимал кубки с вином чуть поодаль; стараясь не выдать своё волнение, Золушка продефилировала сквозь толпу гостей и придворных, попутно встретилась взглядами со своей мачехой и её дочерьми, надменно им улыбнулась и, выйдя из зала, уже почти ступила на лестницу, как вдруг услышала позади себя истошный визг приползшего с балкона принца.
– Стража!!! Страааажа!!! – вопил принц фистулой. – Взять её!.. А-а-а!!! Взять!!!
Туфелька на лестнице, конечно, слетела. Мгновенно нагнувшись, Золушка сорвала с ноги вторую и босиком выбежала наружу. Она успела лишь крикнуть отцу: «Гони!» и, путаясь в ненавистном платье, кое-как запрыгнула в карету…
В золушкиных снах порой добавлялись и иные эпизоды, иные лица, но общий ход событий всегда был таким, как оно было наяву.
Это уже потом её искали по всему королевству; история обрастала удивительными подробностями и в итоге стала похожа на сказку – фея, тыква, часы, полночь, влюблённый принц, не налезающая ни на чью ногу туфелька… Искали вовсе не для пышной свадьбы; пришлось скрываться, бежать из королевства. Прошло уже больше года, а этот сон всё преследовал её.
Она глотнула ещё вина, потянулась и вышла на шканцы. Свежий морской воздух и солнце на мгновение опьянили её. Капитан Рэкхэм стоял, опёршись на больверк, и задумчиво разглядывал горизонт в подзорную трубу.
– Доброе утро, Джек!
– Ничего ж себе – «утро», – усмехнулся он. – Ну-ка, глянь.
Золушка взяла трубу и направила в нужную сторону. Почти не видимый простым глазом и обращённый носом куда-то на зюйд-вест, трёхмачтовый парусник, казалось, почти не двигался.
– Сегодня к вечеру он будет наш. Иди, буди отца, пускай поднимает абордажную команду. Ставлю свои любимые ботфорты против трёх дохлых каракатиц, что этот француз сдастся без боя.
– Джек, – неожиданно сказала Золушка, опустив трубу и повернувшись к нему лицом.
– Что, моя милая?
– Я давно хотела поговорить с тобой…
– …насчёт Энн и Мэри? – с улыбкой перебил её Джек.
– Да.
– Ну… в таком случае: Энни Бонни – это Энни Бонни, а Мэри Рид – это Мэри Рид. И не более. Потому что я люблю тебя. И самый красивый перстень с этого француза – твой. Не будь я Калико Джек!
И он нежно поцеловал её в губы, сладкие от засохшего вина.
– Давай, дуй вниз, и не забудь зарядить наши пистолеты.
Золушка перевела дух, с благодарностью взглянула на него, соскользнула вниз по трапу на палубу и, счастливо рассмеявшись, громко воскликнула с восторгом:
– Капитан назначил меня любимой женой!!!...
© 2012
КДОВ:
