Слабым голосом бушмена, объевшегося тухлой слониной:
– ...Альфа Волопаса – тооовсь... Альфа Волопаса – ноль... 44.39,5. Сириус – тоооовсь... Сириус – ноль... 44.39,5. Вега – тоооовсь... Вега – ноль... 44.39,5. Полярная – тоооовсь... Полярная – ноль... 44.39,5. Бенеташ – тоооовсь... Бенеташ – ноль... 44.39,5...
Дверь в кубрик распахивается:
– Таааак!!! Чем это тут занимаетесь?!
– (вскочив с рундуков) Тренируемся, тащ третьеранга!
– Чего вы тут тренируете?
– Тренируем (ох, йёёё!) командные слова при взятии высот светил!
И в самом деле: один с секстаном, а другой с блокнотиком и секундомером. Остальные кто где, по шхерам; самые свихнутые валяются на верхней астрономической палубе, загорают: десять минут с ладонью на груди – и вот вам светлый отпечаток пятерни на коричневой шкуре. А эти двое в душном кубрике – абсолютно голые, но с секстаном, блокнотиком и секундомером.
Начальник курса выразительно стучит пальцем по лбу и выходит прочь. Из-за закрытой двери до него доносится:
– Юпитер – тооовсь... Юпитер – ноль... 44.39,5. Верхний топовый огонь – тооооовсь... (слышен идиотский смех) Верхний топовый огонь – ноль... 44.39,6.
– Шесть?!
– ДА!!! ШЕСТЬ!!!
И радостный гогот двух девятнадцатилетних болванов.
– Бетельгейзе – тоооовсь...
Это чтоб окончательно не рехнуться на почве любви к мореходной астрономии. Противоядие такое. Клин клином. Потому что наверху светит солнце, а при слове «солнце» руки начинают машинально искать секстан, чтобы посадить его (солнце) на горизонт и, рыча от нежности к светилу, снять вожделенный отсчёт. Сорок четыре, тридцать девять и пять.
Кстати, быстро лечится обыкновенным штормом, баллов семь уже вполне достаточно.
© 2011
из ненапечатанного сборника «Макароны по-флотски»