Юрий РОСС (filibuster60) wrote,
Юрий РОСС
filibuster60

Category:

Верхом на перископе

Верхом на перископе

       Жизнь моряка-подводника всегда была насыщена неординарными событиями — иной экипаж субмарины по количеству «хождений по лезвию ножа» за один поход может с лихвой перекрыть все отпущенные лимиты везения для мирного человека. Иногда смертельно опасные ситуации после их благополучного завершения выглядят забавно или даже смешно — как в двух сходных случаях, в которых подводный флот Третьего рейха чуть было не потерял своих лучших асов в самом начале карьеры, буквально оставив их на поверхности моря.


       Капитан-лейтенант Йоахим Шепке вошёл в историю как один из самых успешных подводных асов Германии 1940 года, второе полугодие которого именовалось немецкими подводниками не иначе как «счастливые дни». Этот период Битвы за Атлантику был одним из самых тяжёлых для Великобритании: только с сентября по декабрь от атак подлодок пострадало не менее трёх десятков конвоев, четыре из которых понесли очень тяжёлые потери. Шепке на своей U-100 (тип VIIB) принимал активное участие в избиении британских судов в Северной Атлантике вместе с Прином, Кречмером и другими, и считался одним из самых опасных противников в действиях против конвоев. Когда U-100 подключалась к атаке, англичанам редко удавалось избежать потерь, а своеобразный рекорд Шепке в виде потопленных за три часа 50.000 тонн во время атаки злосчастного конвоя HX-72 21-22 сентября 1940 года так и продержался всю войну.

Верхом на перископе
U-100 проходит испытания в Кильской бухте, лето 1940 года

       Шепке был опытным и талантливым подводником, что помогло ему получить Рыцарский крест в сентябре 1940 года за честно набранные без какого-либо завышения 100.000 тонн. Кроме всего прочего, он обладал большой харизмой, что быстро позволило ему стать предметом обожания своего экипажа. Шепке в отношении команды был демократом и не «закручивал гайки» в вопросах дисциплины, как его лучший друг Прин, известный своей строгостью. По этой причине, а также в силу своей бесшабашности и отчаянного характера он иногда попадал в трагикомичные ситуации, которые тут же становились известны всему немецкому подплаву. Впрочем, сам он воспринимал всё это с неизменным чувством юмора. Так было и в тот день, когда был «изобретён» так называемый «манёвр погружения командира подводной лодки» (Kommandanten-Tauchmanöver) по методу Йоахима Шепке. Это случилось в первом же боевом походе U 100.

Новый тактический приём

       9 августа 1940 года в 16.00 по берлинскому времени U-100 вышла в море из Киля. Пройдя каналом кайзера Вильгельма, Шепке вывел свою лодку в Северное море, имея задание обогнуть Англию и действовать на коммуникациях в районе северо-западного подхода атлантических конвоев к Белфасту и Ливерпулю.
       В полночь с 15 на 16 августа лодка пришла на позицию и начала поиск целей. В 08.25 верхняя вахта заметила за кормой судно. Лодка начала сближение с целью, после чего погрузилась, чтобы атаковать в подводном положении. Шепке, рассмотрев судно в перископ и увидев синюю дымовую трубу с чёрной кромкой, решил, что перед ним современный теплоход компании «Blue Funnel Line» в 6.000 тонн. Капитан U-100 ошибся – на самом деле это было бывшее немецкое судно «Помона» (4.864 т), построенное в Гамбурге в 1938 году. На начало войны «Помона» находилась на ремонте в лондонских доках. Её немецкий экипаж пытался поджечь судно, чтобы оно не попало в руки врага, но пожар был потушен, и теплоход уцелел. Его переименовали в «Эмпайр Мерчант» (Empire Merchant) и передали для нужд Министерства военного транспорта Великобритании. В момент встречи с немецкой лодкой теплоход совершал одиночное плавание из Англии на Ямайку с грузом почты.
       В 09.27 лодка выпустила две торпеды, первая из которых попала в цель спустя 85 секунд, а вторая спустя 95 секунд. Так как Шепке в перископ видел лишь неясные и расплывчатые контуры судна, а громкость обоих взрывов ему показалось слишком слабой, он приказал всплывать, чтобы увидеть результат атаки собственными глазами.
       Судно действительно получило два торпедных попадания в правый борт. Оно тут же просело кормой и получило крен пять градусов на правый борт. Погибло шесть членов команды и один артиллерист (судно имело две пушки). Остальные 49 (включая 9 пассажиров, в т.ч. женщин и детей) спустили на воду шлюпки и покинули тонущее судно. Удивительно, но кроме 2 шлюпок правого борта два отчаянных матроса сумели спустить и одну шлюпку с левого. Последними теплоход оставили капитан и радист, которые до конца передавали сигнал бедствия и затем спрыгнули за борт – их подобрала ближайшая шлюпка. Но капитан-лейтенант Шепке ничего из этого не увидел.

Верхом на перископе
Экипаж U-100 после церемонии принятия лодки в строй, май 1940 года

       В 09.35 лодка всплыла в позиционное положение, в котором на поверхности торчит только рубка. Капитан быстро вылез на мостик, но осмотреться не успел – дальше события стали разворачиваться молниеносно. К изумлению Шепке, лодка начала быстро погружаться носом, не оставив ему времени на спуск в рубку. Капитан быстро оценил ситуацию – всё, что оставалось, это захлопнуть рубочный люк сверху, оставаясь на мостике. Лодка быстро погружалась. Задраив люк, Шепке вцепился руками в тумбу перископа, когда вода уже сомкнулась над его головой. Наверное, он уже готовился прощаться с жизнью, когда так же неожиданно лодка начала всплытие. Шепке провёл под водой очень короткое время. Оказавшись снова на поверхности, он «выгнал» из носа и рта морскую воду и начал ожесточённо тереть себе лицо.
       Тем временем верхний рубочный люк открылся, и из него показался 1-й вахтенный офицер U-100 Гюнтер Крех. Увидев насквозь промокшего капитана, вцепившегося в тумбу перископа, Крех с трудом подавил улыбку. Когда Шепке справился с эмоциями, он, естественно, захотел узнать, как вообще могло произойти это «купание».
       «Забыли закрыть клапана вентиляции цистерны главного балласта № 5, поэтому была продута только кормовая цистерна», – виновато ответил 1-й вахтенный офицер. Крех поинтересовался у капитана, какова судьба судна, которое они торпедировали. Шепке пожал плечами и поднял бинокль в направлении предполагаемого места атаки. Его взору предстала картина заваливающегося на правый теплохода, который затем опрокинулся вверх килём и ушёл под воду вертикально, задрав нос. Агония «Эмпайр Мерчант» с момента торпедирования до ухода под воду продолжалась минут пятнадцать.
       В стороне от тонущего судна были замечены спасательные шлюпки. Шепке решил оставить их в покое и приказал взять курс SW. В это время на мостик поднялся штурман Август Блокус, который служил с Шепке ещё на U-19. Ему тоже была рассказана история о «манёвре погружения капитана».

Верхом на перископе
Британский теплоход «Эмпайр Мерчант», бывшая немецкая «Помона»

       «Герр калёйн, вы должны быть довольны, что вас не видели англичане из шлюпок. Их бы изрядно повеселила картина, как немецкий капитан ныряет вместе со своей лодкой», – сказал Блокус. Все, кто был на мостике, разразились громким смехом. Шепке ничего не оставалось, как тоже посмеяться над той ситуацией, в которой он побывал.
       Оказалось, что штурман был совершенно прав. Спасшиеся с «Эмпайр Мерчант» заметили всплывшую U-100 и действительно задались вопросом, почему немцы не подошли к шлюпкам и не допросили их. Вероятно, они в самом деле не заметили, как лодка нырнула носом и как Шепке, оставшись на мостике, был вынужден закрыть рубочный люк снаружи и погрузиться вместе с кораблём. В дальнейшем судьба не отвернулась от экипажа и пассажиров британского судна: все 49 человек с 18 по 23 августа были подобраны в море дружественными кораблями и доставлены в Англию.
       Фраза, произнесённая 1-м вахтофицером об открытых клапанах вентиляции цистерны, позволяет понять причины происшествия. На лодках типа VII главный балласт принимался в пять цистерн: № 1 в лёгком корпусе в корме, № 2 и 4 в бортовых булях, самая большая № 3 внутри прочного корпуса (в центральном) и № 5 в лёгком корпусе в носу. Все цистерны, кроме № 1 и № 3, могли использоваться для хранения топлива. Цистерны главного балласта, кроме средней группы, были бескингстонными, управление всеми клапанами вентиляции осуществлялось из центрального поста.
       Отдав команду на всплытие, Шепке готовился быстро выскочить на мостик, чтобы осмотреться. Для этого был продут балласт средней группы (2, 4 и 3), и лодка всплыла в позиционное положение. Стоит заметить, что в этот момент лодка имеет недостаточную продольную остойчивость. После того, как капитан поднялся на мостик, была дана команда на продувку концевых цистерн № 5 и № 1 для того, чтобы лодка перешла из позиционного положения в крейсерское, когда продут весь балласт, а дизеля готовы к запуску. Но ситуация вышла из-под контроля, так как клапан вентиляции цистерны № 5 оказался открытым то ли из-за технической неисправности, то ли из-за человеческой ошибки, что в результате привело к описанным последствиям.
       Вероятнее всего, носовые рули стояли «на погружение», а лодка была на ходу под электромоторами. Поэтому, когда была дана команда продуть балласт концевых цистерн, была продута только кормовая цистерна, а в носовой воздух просто выходил через незакрытый клапан вентиляции, который должен был быть закрыт. В результате в носовой цистерне балласт остался не продутым, и лодка, имея ход и дифферент на нос, начинала «зарываться» в воду.

Верхом на перископе
Слева: U-100 возвращается из своего первого похода, в котором произошли описываемые события (сентябрь 1940 года). Справа: завтрак Йоахима Шепке на мостике U-100.

       Капитан на мостике понял, что что-то идёт не так, но времени на выяснение причин не было, и он принял единственно верное решение – захлопнуть рубочный люк во избежание попадания в лодку воды и тем самым спасти корабль от катастрофы фактически ценой своей жизни. Шансов выжить у Шепке было мало, но ему повезло, поскольку в центральном быстро поняли причину роста дифферента на нос, закрыли клапана вентиляции носовой цистерны главного балласта и продули её, вернув лодку на поверхность.
       Шепке честно вписал в журнал боевых действий U 100 все произошедшее 16 августа:
       «09.35. Всплытие. Я находился на мостике, когда лодка внезапно начала погружаться. Я был вынужден броситься к рубочному люку, чтобы задраить его, так как не успевал спуститься вниз. Лодка, имея ход, продолжала погружаться и уходить под воду всё быстрее и быстрее. Я смог крепко ухватиться за тумбу перископа, причём в тот момент море уже накрыло меня с головой. Это, должно быть, выглядело очень смешно для людей в шлюпках – видеть, как немецкий командир ныряет вместе со своей лодкой. Но лодка начала медленно всплывать».
       Однако командующий подводными силами Карл Дёниц после ознакомления с записью в журнале U-100 по окончании её первого похода юмора своего подчинённого не разделил и наложил резолюцию: «Аварии во время погружения, подобные случаю 16 августа, больше не должны иметь место ни при каких обстоятельствах». Несмотря на то, что Шепке блестяще провёл свой первый поход на новой лодке, потопив шесть судов на 25.812 тонн, он мог глупо погибнуть сам и погубить свою «семёрку» вместе с экипажем. Поэтому недовольство командующего вполне объяснимо – боевых лодок для выхода в море у Дёница было настолько мало, что для их пересчёта хватило бы пальцев на руках. Гибель каждой боевой единицы была бы воспринята крайне болезненно, но наказания Шепке избежал, отделавшись оргвыводами.

История о вреде курения

       Любопытно, что друг Шепке и его соперник в соревновании по набору тоннажа, известный подводный ас Отто Кречмер однажды оказался в похожей ситуации, но ещё в довоенное время, осенью 1936 года. Тогда он был 1-м вахтофицером на U-35 2-й флотилии лодок, которая вместе с U-28 впервые должна была выйти в Атлантику с переходом в Понта-Дельгада на Азорских островах. В тот холодный декабрьский день, после непрерывных погружений и всплытий, Кречмер и капитан поднялись на мостик, где Отто закурил сигару, намекая, что экипажу нужен отдых: «Я думал, что он позволит мне докурить её до конца, но, посмотрев ему в глаза, я понял: «Нет, не даст».
       Чтобы оттянуть новое погружение, Отто заявил, что идёт на палубу освободить орудие от воды, и с сигарой в зубах быстро сбежал по трапу: «Я работал с орудием на палубе, и вдруг – псссссшшшшш – лодка начала погружение. Вода быстро приближалась, поэтому я побежал на мостик и попробовал вскарабкаться на перископ; я надеялся, что, может быть, меня заметят в окуляр. Само собой, труба перископа была обильно смазана маслом, и у меня ничего не вышло».
       Всё ещё цепляясь за перископ, Кречмер уходил на глубину вместе с U-35. «Когда вода стала тёмно-зелёной, я отцепился и всплыл». Оказавшись в ледяной воде в наступающей темноте без спасательного жилета, Отто уже подумал было, что долго ему не протянуть: «На дворе был декабрь, поэтому я был тепло одет в кожаный костюм с резинками на запястьях и щиколотках – костюм держал кое-какой воздух и помогал мне плыть. Также на мне были морские сапоги, державшие воздух, но он всё равно травился, поэтому мне пришлось плыть по-собачьи».

Верхом на перископе
Слева: мостик лодки типа VII. На фото видны (сверху вниз) тумба зенитного перископа, из которой выглядывает его окуляр, тумба UZO для крепления бинокля, открытый рубочный люк и тумба
боевого перископа. Именно за неё цеплялся Шепке в момент погружения своей лодки. Справа: два друга, два капитана подводных лодок – Гюнтер Прин и Йоахим Шепке.

       В тот момент, когда Кречмер уже начал сомневаться в своём спасении, откуда ни возьмись, появилась U-35. С неё Отто бросили спасательный круг, но, будучи сильно замёрзшим, он уже не смог самостоятельно взобраться на борт: «Меня втащили на палубу, впихнули на мостик, я сказал капитану: «На борт прибыл!» Он ответил: «Благодарю, огромное спасибо. Прошу пройти вниз». Никаких извинений. Когда я попал вниз, я снял с себя всю мокрую одежду и выпил прилично рому, так как системы отопления на лодке не было. Я лёг в койку и энергично работал руками и ногами, а потом попросил, чтобы мне дали бутыли с горячей водой, чтобы согреться. Если бы не это, я бы помер прямо там в койке».
       Если бы капитан не наблюдал в перископ и не заметил «что-то странное», Отто Кречмер наверняка бы утонул. Когда лодка вернулась в базу, кто-то рассказал об этом инциденте журналистам. Вскоре в местной газете появилась статья, что Кречмер выбрался из смертельного переплёта, не выпуская сигары изо рта. «Конечно, про сигару это неправда», – с усмешкой вспоминал Кречмер. С тех пор он бросил курить.
       Вероятно, в связи с обоими случаями – и с Шепке, и с Кречмером, стоит вспомнить старинный морской обычай, когда при первом пересечении экватора новичкам дают испить солёной морской водицы. Похожим образом море «крестило» обоих будущих подводных асов, дав им – безо всяких кавычек – испытать на своей шкуре, как будут чувствовать себя те, кто окажется на потопленных ими судах.

взято у записного перепостера по имени p-i-f, и у него там, как водится, нет ссылки на источник, но стиль однозначано выдаёт уважаемого Владимира Нагирняка
Tags: война, история, м-да, подводные лодки, френды
Subscribe

  • Ура, Рувики!

    Как была днищем википедия (уж во всяком случае по части обороны Петропавловского порта в 1854 году и по части фрегата "Аврора"), таким же…

  • О камчатских журналистах

    Знаете, за что я их люблю? За непредсказуемость. В том смысле, что от них можно ожидать всего, чего угодно. Вот и в сегодняшний раз. Открываем…

  • Осколки боевой части ЗУР

    Вы же всегда хотели посмотреть, как они выглядят, верно? Как выглядит хвостовая часть самолёта "обстрелянная" ЗРК, вы уже, конечно,…

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

  • 5 comments